Сказка, хотя и основанная на реальных событиях. Ласковый, чуткий и чувствительный, но смело встречающий тему исключения. «Безмолвные близнецы» польского режиссера Агнешки Смоцинской рассказывают историю молчаливых близнецов.
Замечательная, реальная история
Хотя фильм подвешен между сном и пробуждением, история, стоящая за сценарием Андреа Сейгель, действительно имела место. В 1986 году отмеченная наградами писательница Марджори Уоллес описала это в своем репортаже. Главные герои книги — сестры-близнецы Джун и Дженнифер Гиббонс. На экране они исполняют роли Летиции Райт и Тамары Лоуренс. Мы знакомимся с ними как с маленькими девочками, у которых есть свой волшебный мир. Они очарованы искусством рассказывания историй, создания историй и построения повествования. Они оба мечтают о карьере писателя. Окружающая среда, однако, не имеет доступа к богатому внутреннему миру, ведь ни Джун, ни Дженни не общаются с людьми. Они разные не только тем, что молчат (разговаривают только сами с собой и с одной из сестер, когда никто другой не слышит), но и цветом кожи. В валлийском городе там, где поселились их родители, других черных детей нет. Имея карибские корни, Джун и Дженни становятся жертвами растущего насилия и преследований со стороны своих сверстников. Из-за избирательного мутизма их переводят в специальную школу, а затем разлучают, в результате чего у обоих возникает кататония. После новой встречи непонятые подростки начинают экспериментировать со стимуляторами. За нападение и поджог, совершенные под их влиянием, им грозит крайне суровый приговор: бессрочное пребывание в Бродмурской психиатрической больнице, закрытом учреждении с повышенным уровнем безопасности. В ужасных условиях девушки, которых часто разлучают и пичкают сильнодействующими наркотиками, проваливаются в себя. Они проведут одиннадцать лет в глухих стенах учреждения. Первым, кто хочет им помочь, является Уоллес (Джоди Мэй).
Фильм между реальностью и сном
«Безмолвные близнецы» приглашают зрителя в путешествие, не похожее ни на одно другое. Многие сцены происходят здесь с точки зрения воображения персонажей, которые заменяют отсутствие вербального общения чрезвычайно яркими картинками в своем воображении. Куклы, сделанные своими руками, оживают (и разговаривают со зрителем) без проблем, буквы на страницах книг танцуют, комната любовника наполнена пепси, как роскошный бассейн, а сексуальная инициация от быстрого номера на заднее сиденье превращается в чувственный акт среди цветущих бутонов лютиков.
Мир воображения у Смоцинской имеет те же права, что и сухие факты, более того, иногда даже в привилегированном положении. Сами героини часто выражают эмоции через музыку. Внезапно они выскакивают на воображаемую музыкальную сцену в подземном переходе и под аккомпанемент ритмично мигающих огней небрежно и синхронно исполняют танцевальный номер. Субъективная перспектива, построенная на необычной чувствительности героинь, — это фильтр на экране, через который фильтруется каждый кадр.